Биография, Януш Корчак, или Эрш Хенрик Гольдшмит (Henryk Goldszmit, 22 июля 1878 – 6 августа 1942) – знаменитый на весь мир польский педагог, общественный деятель и писатель, некоторое время проработал врачом.
Краткая биография — Януш Корчак
Вариант 1
Настоящее имя педагога, писателя, врача и общественного деятеля Польши Януша Корчака (1878–1942) – Эрш Хенрик Гольдшмит. Выходец из интеллигентной еврейской семьи. Учился в варшавской русской гимназии. С 15 лет подрабатывал репетиторством. В 1905 году Януш закончил обучение в Варшавском медуниверситете и стал врачом. Как военный лекарь участвовал в Русско-японской войне.
С 1907 года практиковался в детских больницах Берлина, Франции и Англии. Оставив в 1911 году работу врача, Януш основал для еврейских детей «Дом сирот». Здесь он вводит новаторскую для того времени систему детского самоуправления.
В период Первой мировой войны Корчак служил в полевом госпитале российской армии, потом работал врачом в приютах для детей в Киеве. Вернувшись в Варшаву (1918) Януш Корчак руководил детскими приютами, не прекращал преподавательской деятельности, выступал на радио, а также читал лекции в Свободном польском университете. На протяжении 1919–1936 гг. Корчак участвует в работе интерната «Наш дом», применяет новаторские педагогические методики.
Первое произведение Корчака напечатано было, когда автору исполнилось 18 лет. Тогда же появляется этот псевдоним. Пишет детские и взрослые повести. Самое известное произведение — «Король Матиуш Первый» (1923). Также его перу принадлежат новеллы, беседы, статьи и дневник 1942 г., которые открывают завесу сложной детской психологии. Здесь также пригодился врачебный и педагогический опыт.
Корчак написал больше 20 книг, посвященных воспитанию детей. Умер писатель в 1942 году.
Вариант 2
Януш Корчак (Эрш Хенрик Гольдшмит) родился в Варшаве 22 июля 1878 года в интеллигентной ассимилированной еврейской семье. Дед Корчака, врач Хирш Гольдшмидт, сотрудничал в газете «Ха-Маггид», отец, Юзеф Гольдшмидт был адвокатом. В семье мальчика называли Генриком — на польский манер.
Школьные годы Генрика прошли в Варшаве, в русской гимназии. Там царила жёсткая дисциплина, поход в театр или поездка домой в каникулы возможны были только после письменного разрешения дирекции. Преподавание велось на русском языке. Уже в первом классе (детям 10—11 лет) преподавалась латынь, во втором — французский и немецкий, в третьем — греческий.
В 1889 году у отца Генрика обнаружились признаки душевной болезни. Теперь отца приходилось время от времени помещать в специальные клиники. Его содержание в клиниках стоило дорого, и со временем семья оказалась в тяжёлом материальном положении. С пятого класса (15–16 лет) Генрик начал подрабатывать репетиторством.
В 1898 году Корчак поступил на медицинский факультет Варшавского университета, одновременно обучался на подпольных высших курсах. Летом 1899 года он ездил в Швейцарию, чтобы поближе познакомиться с результатами педагогической деятельности Песталоцци. В своей поездке Корчак особенно интересуется школами и детскими больницами.
В 1903-11 гг. работал в еврейской детской больнице имени Берсонов и Бауманов и воспитателем в летних детских лагерях. Являлся членом еврейского благотворительного Общества помощи сиротам.
23 марта 1905 года получил диплом врача. В качестве военного врача принимал участие в Русско-японской войне.
В 1907 году Корчак на год едет в Берлин, где за свои деньги слушает лекции и проходит практику в детских клиниках, знакомится с различными воспитательными учреждениями. Он проходит стажировку также во Франции, посещает детский приют в Англии.
В 1911 году Корчак оставляет профессию врача и основывает «Дом сирот» для еврейских детей в доме 92 на улице Крохмальной, которым руководил (с перерывом в 1914–18 гг.) до конца жизни.
В 1914–18 гг. Корчак находился в Киеве, где, кроме деятельности военного врача, занимался обустройством детского дома для польских детей, а также написал книгу «Как любить ребёнка».
Корчак возвращается в Варшаву в 1918 году, где руководит детскими приютами, преподаёт, сотрудничает с журналами, выступает по радио, читает лекции в Свободном польском университете и на Высших еврейских педагогических курсах.
В 1919—36 гг. он принимал участие в работе интерната «Наш дом» (на Белянах) — детского дома для польских детей, — где также применял новаторские педагогические методики.
В 1926–32 гг. Корчак редактировал еженедельник «Mały Przegląd» («Малое обозрение», приложение для детей к сионистской газете «Nasz Przegląd» «Наше обозрение»), в котором активно участвовали его воспитанники.
С приходом Гитлера к власти в Германии и ростом антисемитизма в Польше в Корчаке пробудилось еврейское самосознание. Он стал польским несионистским представителем в Еврейском агентстве. В 1934 г. и 1936 г. он посетил подмандатную Палестину, где встретил многих бывших своих воспитанников.
В 1940 году вместе с воспитанниками «Дома сирот» был перемещён в Варшавское гетто. Он отклонил все предложения неевреев-почитателей его таланта вывести его из гетто и спрятать на «арийской» стороне.
В этот период Корчак был арестован, несколько месяцев провёл в тюрьме. Освобождён по ходатайству провокатора А. Ганцвайха, который таким образом хотел заработать авторитет среди евреев.
В гетто Корчак отдавал все силы заботе о детях, героически добывая для них пищу и медикаменты. Когда в августе 1942 пришёл приказ о депортации Дома сирот, Корчак пошёл вместе со своей помощницей и другом Стефанией Вильчинской (1886—1942), другими воспитателями и примерно 200 детьми на станцию, откуда их в товарных вагонах отправили в Треблинку. Он отказался от предложенной в последнюю минуту свободы и предпочёл остаться с детьми, приняв с ними смерть в газовой камере.
1978 год был объявлен ЮНЕСКО годом Корчака.
Каждый год 23 марта в Польше и Белоруссии в воздух запускается воздушный змей в память о Януше Корчаке и детях, убитых в гетто.
Я. Корчаку принадлежит свыше 20 книг о воспитании.
Вариант 3
Януш Корчак (настоящее имя — Эрш Хенрик Гольдшмит; 1878–1942) — великий польский (еврей по национальности) педагог; писатель, врач, общественный деятель. Родился в Варшаве, учился в русской гимназии. Учился на врача. Параллельно по всей Европе изучал школы, детские больницы и т. д. Корчак всю жизнь будет совмещать работу врача и учителя. Врачом участвовал в русско-японской войне.
В 1911 г. Корчак основывает “Дом сирот”, которым с перерывами будет руководить до конца жизни. Занимался также и художественной литературой, публицистикой (в этих целях и взял псевдоним). С приходом Гитлера к власти Корчак начинает принимать участие в еврейских движениях, однако сионистом не был (он считал себя во всем поляком, кроме религии).
В 1940 г. Вместе с “Домом сирот” его переводят в варшавское гетто. Он отказывается от предложений вывези его из гетто без воспитанников. Пережил арест и несколько месяцев в тюрьме. В гетто Корчак посвящает всего себя детям, добывает пропитание, лекарства. Вместе с 200 детьми его в конце концов отправляют в Треблинку. В последний момент ему предлагают спастись, но он предпочитает умереть вместе со своими воспитанниками. Все они погибли в газовой камере.
Полная биография — Януш Корчак
Януш Корчак — выдающийся польский педагог, писатель, врач и общественный деятель.
Родился в Царстве Польском (Российская империя), в Варшаве 22 июля 1878 года в интеллигентной ассимилированной еврейской семье. Дед Корчака, врач Хирш Гольдшмидт, сотрудничал в газете «Ха-Маггид», отец, Юзеф Гольдшмидт (1846—1896) — адвокат, автор монографии «Лекции о бракоразводном праве по положениям Закона Моисея и Талмуда» (1871).
Корчак вспоминал: «Меня назвали в честь дедушки, а дедушку звали Герш (Гирш). Отец имел право назвать меня Генриком, ведь сам он получил имя Юзеф…». В ассимилированной еврейской семье, в которой он родился и вырос, его называли Генриком — на польский манер. У Генрика была младшая сестра Анна.
Школьные годы прошли в Варшаве, в русской гимназии. Там царила жёсткая дисциплина, поход в театр или поездка домой в каникулы возможны были только после письменного разрешения дирекции. Преподавание велось на русском языке. Уже в первом классе (детям 10–11 лет) преподавалась латынь, во втором — французский и немецкий, в третьем — греческий.
В 1889 году у отца Генрика обнаружились признаки душевной болезни. Теперь отца приходилось время от времени помещать в специальные клиники. Его содержание в клиниках стоило дорого, и со временем семья оказалась в тяжёлом материальном положении. С пятого класса (15–16 лет) Генрик начал подрабатывать репетиторством.
В 1898 году Корчак поступил на медицинский факультет Варшавского университета, одновременно обучался на подпольных высших курсах. Летом 1899 года он ездил в Швейцарию, чтобы поближе познакомиться с педагогической деятельностью Песталоцци. В своей поездке Корчак особенно интересовался школами и детскими больницами.
В 1903—11 гг. работал в еврейской детской больнице имени Берсонов и Бауманов и воспитателем в летних детских лагерях. Являлся членом еврейского благотворительного Общества помощи сиротам.
23 марта 1905 года получил диплом врача. В качестве военного врача принимал участие в Русско-японской войне.
В 1907 году Корчак на год едет в Берлин, где за свои деньги слушает лекции и проходит практику в детских клиниках, знакомится с различными воспитательными учреждениями. Он проходит стажировку также во Франции, посещает детский приют в Англии.
В 1911 году Корчак оставляет профессию врача и основывает «Дом сирот» для еврейских детей в доме 92 на улице Крохмальной,которым руководил (с перерывом в 1914—18 гг.) до конца жизни. От филантропов, субсидировавших его начинание, Корчак потребовал полной независимости в своей административной и воспитательской деятельности.
Во время Первой мировой войны 1914—18 гг. Корчак служил в дивизионном полевом госпитале российской армии. В Тарнополе он взял под свою опеку беспризорника Стефана Загородника, затем работал врачом в приютах для украинских детей в Киеве, где написал книгу «Как любить ребёнка».
Корчак возвращается в Варшаву в 1918 году, где руководит детскими приютами, преподаёт, сотрудничает с журналами, выступает по радио, читает лекции в Свободном польском университете и на Высших еврейских педагогических курсах. Во время советско-польской войны 1919–20 годов Корчак в звании майора медицинской службы работал в военном госпитале в Лодзи.
В 1919—36 гг. он принимал участие в работе интерната «Наш дом» (на Белянах) — детского дома для польских детей, — где также применял новаторские педагогические методики.
В 1926—32 гг. Корчак редактировал еженедельник «Mały Przegląd» («Малое обозрение», приложение для детей к еврейской газете «Nasz Przegląd» «Наше обозрение»), в котором активно участвовали его воспитанники.
Корчак говорил про свой Дом Сирот: «Другие приюты плодят преступников, наш же плодит коммунистов». Действительно, многие выпускники Дома Сирот стали членами Коммунистической партии Польши. Но сам Корчак был скептически настроен по отношению к коммунистическим идеям. Он сказал однажды: «Я уважаю эту идею, но это как чистая дождевая вода. Когда она проливается на землю, то загрязняется». Он говорил, что при революциях, как и всегда, выигрывают ловкие и хитрые, тогда как наивные и легковерные остаются ни с чем, а революционные программы — это комбинация безумия, насилия и дерзости, связанной с неуважением к человеческому достоинству.
В 1899 году Корчак присутствовал в качестве гостя на Втором Сионистском конгрессе. Преклоняясь перед Теодором Герцлем, он, однако, не принял идей сионизма, считал себя поляком во всём, кроме религии, следование которой, по его убеждениям, было личным делом каждого. Он ждал, как великого чуда, независимости Польши и верил в полную ассимиляцию евреев. Кровавые еврейские погромы, устроенные польскими националистами в 1918—19 гг., посеяли в душе Корчака глубокое разочарование.
С приходом Гитлера к власти в Германии и ростом антисемитизма в Польше в Корчаке пробудилось еврейское самосознание. Он стал польским несионистским представителем в Еврейском агентстве. В 1934 г. и 1936 г. он посетил подмандатную Палестину, где встретил многих бывших своих воспитанников. Педагогические и социальные принципы киббуцного движения произвели глубокое впечатление на Корчака. В письме 1937 г. он писал:
«Приблизительно в мае еду в Эрец. И именно на год в Иерусалим. Я должен изучить язык, а там — поеду, куда позовут… Самое трудное было решение. Я хочу уже сегодня сидеть в маленькой тёмной комнате с Библией, учебником, словарем иврита… Там самый последний не плюнет в лицо самому лучшему только за то, что он еврей»
Отъезду помешала лишь невозможность покинуть своих сирот. Корчак в эти годы собирался написать повесть о возрождении еврейской родины, о пионерах-халуцим.
После оккупации Варшавы немцами в 1939 году Корчак ходил по Варшаве в своем мундире офицера польской армии и говорил: «Что касается меня, то нет никакой немецкой оккупации. Я горд быть польским офицером и буду ходить, как хочу».
В 1940 году вместе с воспитанниками «Дома сирот» был перемещён в Варшавское гетто. В этот период Корчак был арестован, несколько месяцев провёл в тюрьме. Был освобождён по ходатайству провокатора А. Ганцвайха, который таким образом хотел заработать авторитет среди евреев.
В гетто Корчак отдавал все силы заботе о детях, героически добывая для них пищу и медикаменты. Воспитанники Корчака изучали иврит и основы иудаизма. За несколько недель до Песаха в 1942 году Корчак провёл тайную церемонию на еврейском кладбище: держа Пятикнижие в руках, взял с детей клятву быть хорошими евреями и честными людьми.
Он отклонил все предложения неевреев-почитателей его таланта вывести его из гетто и спрятать на «арийской» стороне. Соратник Корчака Игорь Неверли рассказывал:
На Белянах сняли для него комнату, приготовили документы. Корчак мог выйти из гетто в любую минуту, хотя бы со мной, когда я пришёл к нему, имея пропуск на два лица — техника и слесаря водопроводно-канализационной сети. Корчак взглянул на меня так, что я съёжился. Видно было, что он не ждал от меня подобного предложения… Смысл ответа доктора был такой: не бросишь же своего ребёнка в несчастье, болезни, опасности. А тут двести детей. Как оставить их одних в газовой камере? И можно ли это всё пережить?
Когда в августе 1942 года пришёл приказ о депортации Дома сирот, Корчак пошёл вместе со своей помощницей и другом Стефанией Вильчинской (1886—1942), другими воспитателями и примерно 200 детьми на станцию, откуда их в товарных вагонах отправили в Треблинку. Он отказался от предложенной в последнюю минуту свободы и предпочёл остаться с детьми, приняв с ними смерть в газовой камере. Эммануэль Рингельблюм, сам позже расстрелянный, оставил такое свидетельство:
Нам сообщили, что ведут школу медсестёр, аптеки, детский приют Корчака. Стояла ужасная жара. Детей из интернатов я посадил в самом конце площади, у стены. Я надеялся, что сегодня их удастся спасти… Вдруг пришёл приказ вывести интернат. Нет, этого зрелища я никогда не забуду! Это был не обычный марш к вагонам, это был организованный немой протест против бандитизма!
Началось шествие, какого никогда ещё до сих пор не было. Выстроенные четвёрками дети. Во главе — Корчак с глазами, устремлёнными вперед, державший двух детей за руки. Даже вспомогательная полиция встала смирно и отдала честь. Когда немцы увидели Корчака, они спросили: «Кто этот человек?» Я не мог больше выдержать — слезы хлынули из моих глаз, и я закрыл лицо руками.
Каждый год 23 марта в Польше и Белоруссии в воздух запускается воздушный змей в память о Януше Корчаке и детях, убитых в гетто.
Монумент «Януш Корчак и его дети» работы скульптора Бориса Сакциера был установлен на площади Януша Корчака в мемориальном музейном комплексе «Яд ва-Шем» в Иерусалиме в 1978 году.
В Баку на здании Азербайджанского педагогического университета установлена сдвоенная мемориальная доска, посвящённая педагогам Мухаммеду Таги (Сидги) Сафарову (1854—1903) и Янушу Корчаку.
В начале августа 2011 г. в иерусалимском мемориале Холокоста «Яд ва-Шем» отметили 69-летие трагической даты депортации Корчака и детей в лагерь смерти. В мемориальной церемонии принял участие и бывший воспитанник Дома сирот, ставший художником и посвятивший своё творчество памяти Корчака, 88-летний Ицхак Бельфер, поделившийся своими воспоминаниями.
5 августа 2012 года в «Яд ва-Шем» прошла церемония памяти в связи 70-летием гибели воспитателей и детей Дома Сирот. На ней присутствовали трое бывших воспитанников Корчака.
С 2004 года в России ежегодно проводится конкурс «Педагогические инновации», лауреатам которого вручаются медали имени Януша Корчака.
Во многих городах Израиля есть улица, названная в честь Януша Корчака, в городе Холон есть школа, названная именем Януша Корчака.
Корчаку принадлежит также свыше 20 книг о воспитании (главные из них — «Как любить ребёнка», 1914, и «Право ребёнка на уважение», 1929).
12 интересных фактов из жизни Януша Корчака
Педагог, врач, писатель, публицист, общественный деятель, теософ, масон, гражданин, поляк, еврей. Корчак — это не только автор книг о короле Матиуше и Кайтусе-чародее или заботливый наставник, одним из первых заговоривший о правах ребенка. Кем на самом деле был Януш Корчак? Корчак, которого не все мы знаем…
- Год рождения: 1878 или 1879?
«Завтра мне исполнится 63 или 64 года», — писал Корчак в своем «Дневнике»21 июля 1942 года, то есть ровно за две недели до смерти. Как получилось, что Корчак не знал, в каком году родился? Скорее всего, это связано с тем, что его отец небрежно отнесся к бюрократическим формальностям.
Юзеф Гольдшмит долго тянул с оформлением метрики для сына. Почему? Возможно, он не мог решить, кем записать мальчика — христианином или иудеем (см. пункт 2), хотя сегодня большинство исследователей к этой версии относятся с недоверием. В результате до сих пор не известно, когда именно родился Януш Корчак: 22 июля 1878 года или 22 июля 1879 года.
- Герш (Генрик) Гольдшмит
Человека, под чьим именем прошел в Польше 2012 год, на самом деле звали Генрик Гольдшмит, а точнее Герш Гольдшмит, потому что именно так сына Цецилии (урожденной Гембицкой) и Юзефа Гольдшмита нарекли при рождении, следуя еврейской традиции называть новорожденных мальчиков в честь дедушки. Так повелось в семье, что имя Герш стало праздничным, а в обычной жизни мальчика звали Генрик.
С сегодняшней перспективы выбор имени может показаться символическим: Корчак пошел по стопам своего деда, который служил врачом в Грубешове и основал там еврейскую больницу. Но все же в первую очередь выбор имени и его регистрация в «канцелярии по делам нехристианских религий» подразумевали выбор национальной идентичности. Выбор, который, как мы сегодня знаем, имел трагические последствия.
- Януш Корчак—опечатка в фамилии
Януш Корчак — это литературный псевдоним, возникший, судя по всему, благодаря ошибке наборщика. В 1898 году молодой (девятнадцатилетний? двадцатилетний?) Генрик Гольдшмит отправляет две пьесы на литературный конкурс, объявленный Игнацием Падеревским. Одну пьесу он подписывает псевдонимом Янаш Корчак (на его письменном столе лежит роман Юзефа Игнация Крашевского «История Янаша Корчака и прекрасной дочери мечника»), вторую — просто Януш (этим nome de plume он будет пользоваться весь 1898 год). В марте 1898 года конкурсной награды удостоен автор пьесы «Куда?» Янаш Корчак, а примерно годом позже (видимо, в результате смешения обоих псевдонимов) окончательно установился тот вариант, который сегодня все мы так хорошо знаем. В ту пору Генрик Гольдшмит был уже студентом медицинского факультета Императорского Варшавского университета, а также подающим надежды писателем (см. пункт 4).
- Что читал Корчак?
Корчак был не просто подающим надежды литератором, но и публицистом. В 1896 году, еще будучи гимназистом, он начинает публиковаться в юмористическом журнале «Kolce» («Шипы»). В 1901 году в качестве приложения к журналу «Czytelnia dla wszystkich» («Читальня для всех») начинает выходить в отрывках его первый роман «Дети улицы» (в том же году он выйдет отдельной книгой). С 1904 года другой, гораздо более престижный журнал, «Głos» («Голос»), начинает публиковать «Дитя гостиной»— повесть уже зрелого писателя, которая до сих пор считается выдающимся произведением.
Что сформировало литературные вкусы Корчака? С детства он «глотал» книги в огромных количествах, мальчиком прочитал Крашевского (см. пункт 3), «Фауста» Гете, Виктора Гюго, Запольскую, Сенкевича. Одному из своих увлечений юности он оставался верен всю жизнь — это «Тиртей» Владислава Людвика Анчица. Добавим сюда педагогические и медицинские сочинения, а также «Капитал» Маркса. Хотя в 1898 году Корчак решил изучать медицину, а спустя годы стал врачом («Литература — это слова, а медицина — дела», —говорил его alter ego в «Исповеди мотылька»), он всегда оставался при этом писателем и следил, чтобы его собственное слово стало делом, повлияло на мир, изменило его к лучшему.
- Корчак—декадент?
Годы учебы в жизни Корчака — это еще и время бурной дружбы с рано умершим поэтом и писателем Людвиком Станиславом Лицинским, который вошел в историю польской литературы как автор декадентских рассказов о варшавских маргиналах. Вместе с Корчаком они совершали ночные эскапады, блуждали по опасным закоулкам Старого Города и района Повисле: там проклятый поэт и будущий педагог знакомились с миром проституток и альфонсов, головорезов и пьяниц.
Об этих вылазках с Корчаком Лицинский писал: «Мы вместе посещали бордели и кабаки, вместе бродили по песчаным берегам Вислы, праздновали именины проституток, пили отвратительную водку с бандитами». В рассказе «Странные вещи» из цикла «Галлюцинации» Лицинский в персонаже по имени Януш вывел портрет Корчака. Сам Лицинский скончался от чахотки в 1908 году в возрасте 34 лет.
- Корчак на войнах
Конец студенческой молодости Корчака ознаменовало его участие в русско-японской войне 1905 года. Корчака мобилизуют в один из последних призывов, в июне 1905 года, когда война уже практически проиграна. После долгого путешествия он попадает в Харбин в Маньчжурии на границе с Китаем, работает военным врачом в транспортных вагонах, переоборудованных под лазареты.
Но даже на войне Корчак не перестает быть собой: он обладал повышенной чувствительностью к детскому горю и вспоминал, как в китайской деревне выкупил у китайского учителя-садиста розги для битья — потом в варшавском «Доме сирот» дети играли ими в лапту. Возвращение Корчака в Польшу затягивалось. По дороге он стал свидетелем тотального хаоса, в который погрузилась охваченная революцией Россия. На обратном пути в каком-то российском городе на собрании рабочих он произносит речь, обращая внимание на значение детства в жизни человека. В Польшу он попадает лишь в конце марта 1906 года.
Русско-японская война стала первым вооруженным конфликтом, в котором участвовал будущий педагог. Потом была еще Первая мировая война, во время которой Корчак служил младшим ординатором дивизионного лазарета в армии Самсонова, так что он не фронтовой врач. В это время, «в военном госпитале — под грохот пушек» Корчак пишет «Ребенка в семье»— первую часть тетралогии «Как любить ребенка». Получив в 1915 году короткий отпуск, он едет в Киев, где во время посещения интерната знакомится с Марией (Мариной) Фальской — женщиной, с которой он будет вместе работать в «Нашем доме» (см. пункты 7 и 8). В Варшаву Корчак вернется лишь спустя четыре года, в 1918 году.
Зимой 1920 года Корчака как военного врача (в разгар советско-польской войны 1919–1920 годов) направляют в эпидемиологический госпиталь в варшавском районе Каменек, где он заболевает тифом. Дома за ним ухаживает любимая мать, которая умирает, заразившись от сына. Сам Корчак выздоравливает. После болезни и долгого периода восстановления — с августа 1920 по март 1921 года — он получает и другие военные назначения. Советско-польская война стала последним военным конфликтом, в котором Корчак участвовал как военный. 31 декабря 1938 года он освобожден «от воинской обязанности» в связи с возрастом. Несмотря на это в первые дни Второй мировой войны и даже дольше Януш Корчак ходил по Варшаве в специально сшитом по его заказу военном мундире.
- Сиротские приюты Корчака—сколько их было?
Варшавский «Дом сирот» на улице Крохмальной 92 (в настоящее время ул. Якторовская 6), ок. 1935 года. Фото: Центр документации и исследований жизни и деятельности Януша Корчака Korczakianum
С 1905 года, после окончания учебы, Корчак работает в детской больнице Бауманов и Берсонов на улице Слиской 51 (сегодня Сенна 60) и одновременно ведет частную практику, приезжая к маленьким пациентам. Новая глава в жизни Корчака-педагога начинается 14 июня 1911 года, когда благодаря стараниям благотворительного общества «Помощь сиротам», членом правления которого был Корчак, на улице Крохмальной 92 заложили краеугольный камень будущего «Дома сирот».
Торжественное открытие приюта, построенного на пожертвования состоятельных варшавских евреев, промышленников и филантропов, состоялось 7 октября 1912 года. Здание сохранилось до наших дней; сегодня в нем находится детский дом, а также Центр документации и исследований жизни и деятельности Януша Корчака Korczakianum —филиал исторического музея города Варшавы. Тот участок улицы Крохмальной, где находился «Дома сирот», сейчас носит название улице Якторовская). Со дня открытия и на протяжении последующих тридцати лет Корчак вместе со Стефанией Вильчинской посвятит себя «Дому сирот», адрес которого, правда, будет меняться.
В начале ноября 1940 года, после создания варшавского гетто, Корчаку с пани Стефой и воспитанниками пришлось покинуть Крохмальную улицу, находившуюся непосредственно за пределами гетто, и переехать в здание Государственной торговой мужской школы по адресу улица Хлодна 33. Годом позже, в конце октября 1941 года, в результате очередного изменения границ закрытого квартала «Дом сирот» снова переезжает — на сей раз в здание по адресу Сенна 16 (Слиска 9), то есть неподалеку от больницы Берсонов, где в молодости работал Корчак. В последний раз детям пришлось переезжать 5 августа 1942 года: в тот день они вместе со своими наставниками отправились на Умшлагплац.
Однако это лишь часть деятельности Корчака, связанной с приютами. 15 ноября 1919 года в Прушкове под Варшавой открылся основанный Мариной Фальской рабочий интернат «Наш дом», которым она руководила вместе с Корчаком, опираясь на его богатый опыт. В 1928 году «Наш дом» переезжает в варшавский район Беляны в новое здание, спроектированное специально под детский приют. Корчак в «Нашем доме» работал до 1935 года, когда их сотрудничество с Фальской существенно ослабло.
И все же «Домом сирот» и «Нашим домом» список всех приютов, с которыми был профессионально связан Корчак, не исчерпывается. Нельзя не упомянуть о последнем месте работы Корчака-воспитателя. 9 февраля 1942 года, то есть за несколько месяцев до смерти, Корчак подает прошение назначить его воспитателем в Главный приют по адресу Дзельна 39.
На тот момент это был сущий ад на земле, о котором даже в гетто ходили мрачные легенды. Сюда свозили осиротевших детей со всего закрытого квартала, воспитателями работали подозрительные типы, каждый день в катастрофических условиях десятками умирали маленькие дети, а тем, кто еще оставался в живых, не оставалось никакой надежды. И даже здесь, в этом инфернальном «предпохоронном доме», Корчак верил, что что-то можно изменить, что-то можно еще сделать.
- Корчак—масон, теософ, еврей…
Отношение Корчака к религии было довольно сложным. Он вырос в светской семье, его отцу религиозность была не свойственна, и тем не менее Януш Корчак всю жизнь находился в поисках религиозной правды. Религия была предметом его споров с атеисткой Мариной Фальской, которая не мыслила себе часовни в «Нашем доме». Корчак же был уверен, что дети нуждаются в контактах с Богом, особенно те, к кому судьба была неласкова.
В конце концов Фальская согласилась выделить в здании отдельное помещение, т.н. «комнату тишины», где дети могли бы недолго побыть одни. Этой духовной проблематике посвящен цикл Корчака «Наедине с Господом Богом. Молитвы тех, кто не молится».
На этом фоне особенно интересно увлечение Корчака теософией — духовным течением, многое взявшим из религий Востока, а также египетских верований и неоплатонических доктрин. Его приверженцы верили в возможность внутреннего изменения человечества, чему должны были способствовать групповые медитации и духовные практики. В 1930‑е годы местом летних встреч польских теософов стал Менженин на реке Буг. На эти необычные каникулы вместе с родителями приезжали и дети.
Одним из многих ярких гостей Менженина был, например, генерал Михал Токажевский-Карашевич, пилсудчик, член масонской ложи Le Droit Humain, к которой принадлежал и Корчак. Духовность теософов и их вера в возможность изменения общества, видимо, была близка Корчаку. О его религиозности и идентичности свидетельствует одна из последних записей: в немецкой анкете за сентябрь 1940 года в графе «вероисповедание» Корчак написал «Моисеево».
- «Mały Przegląd»—журнал не такой, как все
В октябре 1926 года выходит первый номер журнала «Mały Przegląd» («Малое обозрение») — еженедельного приложения к варшавской газете «Nasz Przegląd» («Наше обозрение»). Сегодня очевидно, что «Малое обозрение» было явлением мирового масштаба: эту газету выпускали и редактировали дети, при этом она была настоящей газетой, лишенной патерналистского и морализаторского тона, столь типичного для публикаций, предназначенных для маленьких читателей.
Статьи для газеты писали в основном сами дети. Они присылали их в редакцию по адресу Новолипки 7, где тексты читала редколлегия, в состав которой входили и дети, и взрослые. Руководил всем старый редактор, то есть Януш Корчак. Был еще молодой редактор Игорь Неверли, с середины 1930‑х взявший на себя редакторские обязанности Корчака. «“Малое обозрение” отличается от всех остальных журналов на свете», — писал Корчак в 1928 году, и он был прав. Корчак убеждал детей писать об их ежедневных проблемах, окружающей их действительности:
«Самыми ценными были письма, в которых кто-то пишет то, чего он не может сказать родителям или в школе. То, о чем дети говорят между собой, а сейчас имеют возможность сказать открыто, без стыда или страха, что их засмеют».
В результате на страницах «Малого обозрения» дети писали о своих насущных проблемах, которые по сути были проблемами мира. В первые десять лет работы журнала в редакцию приходило в среднем 4000 писем в год. У журнала было около 3000 постоянных корреспондентов. «Малое обозрение» публиковало и заказные репортажи, например, тексты Гарри Калишера или Лейзора с улицы Генсей. Прекрасные спортивные репортажи писал Куба Херштайн.
Журнал проводил конкурсы, печатал кроссворды и ребусы. Среди репортеров и корреспондентов газеты были, в частности, будущий выдающийся писатель Юзеф Хен и философ Зигмунт Бауман — в те годы еще маленькие мальчики. «Маленькое обозрение» было адресовано в первую очередь еврейским детям, тем не менее его читали и присылали свои материалы и польские дети. И в этом тоже заключался его феномен.
- Как звучал голос Корчака?—Старый Доктор на радио
Корчак занимался не только литературным творчеством. Долгие годы он работал на радио. В 1934–36 годах писатель вел собственную радиопередачу. Именно для нее он придумал образ Старого Доктора — этого радиоперсонажа обожали и слушали не только дети, но и целые семьи разных вероисповеданий. Старый Доктор создавал атмосферу доверия и тепла в отношении ребенка. После перерыва, причины которого до сих пор неясны (возможно, он был вызван нарастающими антисемитскими настроениями), Корчак вернулся на радио в 1938 году с новыми передачами для детей старшего возраста и взрослых.
Последнее выступление Корчака на радио состоялось в сентябре 1939 года: в нем он обращался к детям, желая их успокоить и подготовить к грядущим событиям. Увы, записи его передач не сохранились. Мы не знаем и, вероятно, никогда не узнаем, как звучал голос Корчака. Зато мы можем прочитать расшифровки его радиовыступлений, которые опубликованы в Х томе «Собрания сочинений» Корчака, а избранные тексты (на польском языке) доступны в интернете на сайте www.pskorczak.org.pl.
- На земле обетованной—Палестина
Януш Корчак в кибуце Эйн-Харод с семьей Симхони, 1934, Израиль; оригинальные негативы находятся в Израиле, в Музее еврейского сопротивления в гетто. Фото: Центр документации и исследований жизни и деятельности Януша Корчака Korczakianum
Корчак два раза ездил в Палестину. В первый раз, в 1934 году, Корчак провел все время в кибуце Эйн-Харод. Два года спустя он снова едет в Палестину. Во время второго путешествия посещает Тель-Авив, Хайфу, Иерусалим, кибуцы, смотрит на тяжелую жизнь поселенцев, новые конфликты с арабским населением. Обе поездки послужили для Корчака источником вдохновения: вернувшись из второго путешествия, он начал писать прозу о детстве Моисея, которая должна была лечь в основу цикла рассказов о библейской истории.
Незадолго до начала Второй мировой войны он все чаще задумывается о том, чтобы уехать в Израиль навсегда: к этому решению его подталкивала фашизация политической жизни в Польше, безумствующий по всей Европе антисемитизм, а также усиливающаяся депрессия.
В письме от 2 августа 1939 года он спрашивал знакомую в Палестине о возможности отъезда. Но Корчак не уехал. В мае 1939 года, проведя больше года в Палестине и словно предчувствуя приближающееся несчастье, в Польшу вернулась Стефания Вильчинская. Совсем скоро ее вместе с Янушем Корчаком и детьми отправили в лагерь смерти.
- Добровольно ли Корчак сопровождал своих воспитанников в Треблинку?
Расхожая легенда гласит, что Корчак добровольно отправился вместе со своими воспитанниками на Умшлагплац, а оттуда в Треблинку. Как это следует понимать? Слово «добровольно» предполагает, что у Корчака был выбор: он мог либо как-то спастись, либо попросту не являться на Умшлагплац (поскольку не был евреем).
Предположение, будто Корчак мог спастись, связано с тем, что Корчаку действительно предлагали помочь. Это правда. Однако, как известно, существует большая разница между возможностью побега из гетто и фактическим спасением. Мнение, что Корчак мог спастись, абсурдно еще и в контексте всего того, что мы знаем о нем как о человеке (а может быть, в первую очередь из-за этого).
Корчак наверняка даже не мог допустить мысли о том, чтобы сбежать из гетто: необходимость оставаться до конца со своими воспитанниками логически вытекала из его жизненной позиции. О нелепых попытках героизации смерти Корчака писал Генрик Гринберг:
«Все эти слова о его геройской смерти, якобы он не хотел оставить детей на пути в газовые камеры и жить дальше, — это самое большое оскорбление для его благородной души» (Henryk Grynberg, «Prawda nieartystyczna»).
Парадоксальные умозаключения, следующие из второй версии («Корчак не был евреем»), бытуют в нашем массовом сознании до сих пор. «Добровольно» в этом контексте означает, что Корчак вообще не должен был оказаться в гетто и вообще не должен был приходить на Умшлагплац — он сделал это по собственной воле, без принуждения.
Божена Кефф вспоминала во вступлении к «Festung Warschau» Эльжбеты Яницкой: «(…) после школы я была уверена, что Корчак был добрым поляком, который по какой-то непонятной причине оказался в гетто, заботясь о еврейских детях. Это убеждение следовало не из того, что мне сказали, а скорее из того, чего не сказали».
Так что, наверное, стоит сказать прямо: Корчак был евреем (см. пункт 1) и как еврей был приговорен со своими воспитанниками к смерти.
